Сказка на Рождество - Алиса Орлова-Вязовская

– Наташа! Что ты говоришь?! Мне никто ни чего не должен. Я с друзьями денежных расчетов не веду.

– Все. Давайте вообще закончим разговор про эти деньги. Папа прав, трепетный ты очень.

– Таточка, я полностью согласна с сыном…

– Все, все, все, тетя Юлечка, вы оба правы, я не права. Какая бы не была сумма, она не стоит, что бы мы перессорились.

– Знаете, что я придумала. ― Вздохнув сказала мама. ― Если мы пойдем отдавать деньги, действительно очень обидим людей, они от души, а мы как жлобы поступим. Давайте завтра мы с Таточкой пойдем в дорогой салон и купим самое красивое платье.

– Ох, тетя Юлечка, я же сказала, мне девочки сошьют. Я так решила. И девочки обидятся, мы уже договорились. И вообще я уже устала от этих разговоров о свадьбе.

– Да зачем вообще огород городить? Наташ, давай распишемся просто и все.

– Не получится, папа уже пол деревни наприглашал. Представляешь, что будет?

И Саня представил: Дядя Гриша, выпив, заплачет пьяными слезами от умиления. Гости с гиканьем будут плясать, и подавать им с Наташей хлеб – соль, амбалы с непроницаемыми лицами будут, есть все подряд, мама будет тихонько сидеть, как случайная гостья. Он видел похожую свадьбу, женился их однокурсник из Тулы. Тимурчик кривился и в какой – то момент предложил Сане по – тихому смыться, объяснив, что свадьба без драки― деньги на ветер. Ушли они во время, драка действительно была. Рассказали ребята в институте. Сане очень не хотелось такой свадьбы. Но отступать не куда.

– Саш, Саш, ты что уснул? Мы же в кино собирались.

Саня очнулся, улыбнулся Наташе и решил, как Скарлетт О’Хара, он не будет сейчас об этом думать, подумает потом.»

Но предсвадебные «страдания» на этом не закончились. Как то, вернувшись из института, Саня застал маму очень расстроенной. Лицо ее было в красных пятнах, значит, она плакала.

– Мамочка! Что случилось? Что – нибудь с бабулей, с дядей Сережей?

– Нет, нет, сыночек, все, слава Богу, в порядке. Просто тетя Люба приезжала, мы немного поспорили.

Мама не стала передавать разговор с женой брата, да и Саня не горел желанием узнать подробности. Зная тетю, он вполне мог предположить, что она наговорила. Ему было жаль маму, которая наверняка выслушивала попреки и поучения. Маме было неловко передавать то, что она выслушивала на протяжении часа. Люба ворвалась в квартиру как тайфун и с порога начала орать, что не намерена помогать умалишенным родственникам, которых вообще надо оформить под опеку государства, раз у них своих мозгов нет! Только пацан зарабатывать начал, так на тебе, жениться надумал. Да еще на ком! Девка ни кола, ни двора, лимита приблудная, отец сторож, мне мать рассказывала, наверняка запойный.

Когда мама пыталась вклиниться в монолог со словами: – Да наша Таточка… Люба заорала еще громче, что ваша Таточка та еще аферистка, оттяпает их квартиру и выгонит взашей. Будет Саня со своей матерью по вокзалам бомжевать. А невеста с папашей и впрямь аферисты, потому что она Люба – глаз алмаз, не поленилась у своей подруги с зареченских участков выяснить, что сторожем там работает молодой парень молдаванин уже два года, и никаких пожилых дядек с дочками, там отродясь не было. Поэтому врет ваша Таточка, как сивая кобыла, может и мужик то этот ей ни какой не отец, а подельник. Ловят таких лохов, как ее неудачные родственнички. Да гори огнем, ихняя свадьба, на которую она и копейки не даст, и ноги ее на свадьбе не будет.

В какой – то момент нервы у мамы не выдержали и впервые в жизни, она указала жене брата на дверь. Люба, опешив, ушла, молча, даже дверью не хлопнула. Мама выпила валокордин, но ее продолжало трясти. Было противно вспомнить услышанное, противно, что поругалась с женой брата. И конечно насторожило известие о Григории Николаевиче. А вдруг, правда, обман? Но ведь Таточка такая хорошая девочка, не может быть, что бы все это из-за прописки. Ведь Саша достоин искреннего чувства и сама она так привязалась к Наташе. Нет, Люба сказала это со зла, она все придумала, нарочно. Главное не передавать эти гадкие домыслы сыну. Хотя, в глубине души застряла маленькая заноза сомнения. Но она не унизиться частным расследованием. Хотя, в этой ситуации, и посоветоваться – то не с кем. Надо подождать, заведет ли Тата разговор о прописке, и тогда будет видно.

Конец ознакомительного фрагмента.